23-я неделя (09/07/06 – 15/07/06)

Записи в дневнике.

Проблемы:

1. Осложнение по части неврологии после операции.

Достижения:

1. На этой неделе отсчет как бы по новой. Улыбнулся, стал поворачиваться…

2. Выхватил у меня ложку с саб-симплексом и сам ее облизал со всех сторон как большой.

Вес 7080 гр.

———————

В воскресенье утром позвонили из больницы и сказали, что я могу приехать к Сане.

Приехав я обнаружила его в общей палате. Причем узнала, помнится, с трудом. Весь окутанный проводочками, с центральным катетером в груди и жутким кровоточащим рубцом на шее. На мой вопрос, что это у него с шеей, медсестра на бегу пожала плечами и сказала, что натер, наверное, проводом.

Саня лежал тихо, пока не увидел и не узнал меня. Тут он начал реветь взахлеб. А мне страшно к нему прикоснуться. Врачей нет, медсестры нет, чего делать — не знаю. Боюсь что-нибудь поломать в этих проводочках…

Нас переместили в отдельную палату, которая была существенно больше по размеру, чем предыдущая. Поэтому за нее надо было платить больше. Бред…

Наконец-то пришел дежурный врач и сказал, что с ребенком все нормально. Глазки закатывает? Ничего, это пройдет. Давайте ему успокоительное вколем. Кормить пока не надо, только водички.

Кое-как мы дожили до утра понедельника. Утром пришла наша заведующая терапией (у которой мы и наблюдались до операции) и она меня напугала. Потому что увидев закатывающиеся глазки у ребенка она всполошилась. Это что это мы тут вытворяем? Почему не приходим в себя? Пытались Саню кормить, да куда там, все обратно выливается. Померили давление, а оно зашкаливает. Ну и понеслось — магнезия, еще какая-то дрянь, успокоительное.

Саня кричал непрерывно, он не успокаивался ни на минуту. Он ничего не делал, практически не шевелился и кричал. Само собой и я была в истерике, потому что не знала, что мне делать.

Врач периодически заходила нас проведать. Говорила, что ребенка надо поворачивать, делать ему массаж. А я не могла. Ко всем частям тела были прилеплены проводочки и я боялась их случайно выдернуть. То есть я пыталась поворачивать, приподнимать, но учитывая мою безрукость, это все было очень неуклюже.

В общем, этот день прошел как в аду. Только под вечер я смогла взять себя в руки и просто сесть и в течение двух часов поглаживать и покачивать ребенка, невзирая на его горестный плач. И, о чудо, он смог заснуть! Когда я сказала врача, что он САМ заснул, они долго смеялись. Ибо доза успокоительных препаратов была просто лошадиная.

Дальше с каждым днем самочувствие Сани понемногу улучшалось. Что это было в первый день я могу только догадываться.

Я видела, что другие дети поступают из реанимации и, если операция прошла успешно, через сутки в отделении чувствовали себя вполне нормально. Кто умел сидеть — садился, кто умел поворачиваться — поворачивался и т.д. Почему у нас случилось осложнение? Возможный ответ на этот вопрос я получила уже в день выписки.

Одна из медсестер проговорилась, что Саню привезли в отделение не в воскресенье, а в субботу вечером. И отойдя от снотворных он стал плакать. «Дал нам жару!» — сказала медсестра. А так как меня не было, не кому было его успокаивать и он дошел до истерики. Он крутил головой по подушке и таким образом натер себе шею об провод и протер пятно на затылке (которое не заросло до сих пор, между прочим). Видимо ему кололи успокоительное, видимо истерика подняла давление, а дежурный врач не обратил на это внимание. Обо всем этом я могу только догадываться.

Этот врач даже не обратил внимание, что ребенок из реанимации поступил с весом, превышающий вес до операции чуть ли не на полкило. Даже мне было понятно, что у него застоялась жидкость. Потом уже заведующая пригласила массажиста, который исправлял эту ситуацию.

Как мы жили эту неделю? Поскольку ребенок не давал мне выйти из комнаты и сразу начинал рыдать, то покушать и хоть как-то помыться из кружечки я могла только когда он засыпал. Кстати, я забыла сказать, что палаты совместного пребывания были с туалетами и ванными комнатами, но, как я уже говорила, без горячей воды :). Еще надо было мыть палату каким-то дезинфицирующим раствором, от которого пол становился противно липким.

Еще одной обязанностью мамы было взвешивание ребенка несколько раз на дню. Эта процедура была для меня самой страшной, потому что мне надо было достать Саню из кровати и положить его на весы так, чтобы не оторвать проводочков. Учитывая мою неуклюжесть, сделать это было не просто. В общей палате дежурная мама проделывала все это с восемью детьми, но она была вместе с медсестрой, которая предварительно отсоединяла катетеры. А я дрожала от ужаса, что вот сейчас я что-нибудь испорчу.

Я смотрела на других мам и ужасалась собственной беспомощности. Они не только спокойно проделывали эти процедуры, но еще и просто брали детей на руки и ходили с ними по комнате не отсоединяя никаких проводов! Я же просто физически не могла этого делать. Мне было тяжело и неудобно поднимать ребенка из кроватки, особенно когда он еще лежал кульком и был весь какой-то обмякший и не пытающийся хоть немного двигаться. Я уверена, что если бы я научилась это делать, Саня пошел бы на поправку значительно быстрее.

Однажды ночью ко мне зашла дежурная врач и очень удивилась, что я стою рядом с кроваткой, а не сижу с ребенком на руках в кресле, которое имелось в моем «шикарном» номере. Я ей объяснила, что  боюсь это делать и тогда она сама достала из кроватки и дала Саню мне в руки. Так я с ним и сидела несколько часов, боясь пошевелиться. Зато ребенок хорошо спал :).

И надо сказать, не зря я боялась. Потому что где-то на шестой день, когда я уже решила, что я все могу, одним неверным движением я таки умудрилась оторвать центральный катетер, через который собственно подавались лекарства и брались анализы. Вы не представляете в каком я была ужасе! Я положила ребенка (причем он ничего не почувствовал и был абсолютно спокоен) и побежала к двери с криком «Помогите!!!».

Врач была в соседней палате и с другим ребенком на руках тут же влетела ко мне. Но оценив ситуацию — ребенок спокоен, кровищи нету — она облегченно улыбнулась. Совместно с заведующей они приняли решение, что новый катетер ставить уже не будут и будут колоть лекарства в вену на ноге. Теперь я могла спокойно брать Саню на руки и даже класть его с собой в кровать на ночь — нет худа без добра :).

С кормлением была отдельная песня. Поскольку мой ребенок был чуть ли не единственным в отделении на ГВ, я испытывала определенные сложности. Сначала кормить непосредственно грудью мне запретили, сказав, что это большой стресс для ребенка. Логика мне показалась странной, но выбора у меня не было. Я должна была сначала сцеживаться, а потом уже из бутылочки кормить ребенка. Причем строго по расписанию, чего мы никогда раньше не делали. Потом уже под конец нашего пребывания мы опять перешли на кормление грудью по требованию, с молчаливого согласия врача.

Все остальные мамы кормили детей смесью. Для приготовления всего необходимого в отделении была детская кухня. Причем это было огромное помещение, в котором была плита, чайник, длинные столы и целых два огромных и абсолютно пустых холодильника. В них никто ничего не хранил, ведь дети все грудные. Зачем они там были и почему мамам не могли выделить под хранение их еды хотя бы один, мне не понятно до сих пор.

Мамам приходилось питаться не пойми чем из-за отсутствия нормального холодильника. Я, по-моему, ела только супы из пакетиков и иногда йогурты. О фруктах и овощах не могло быть и речи. Разве что яблоки.

Положение мам в отделении вообще очень странное было. Как будто мы находились там нелегально, на птичьих правах. Лично меня особенно угнетало то, что медперсонал не считал нужным постучать в дверь, прежде чем войти в палату и вообще не обращал внимания на твое присутствие. В туалетах и ванной комнате не было замков. Когда ты болеешь это вроде как нормально, для твоей же безопасности. Но когда ты здоров хочется хоть немного приватности.

Однажды Саня никак не хотел засыпать долгое время. Я была измотана. Каждый раз, когда он наконец закрывал глаза, я аккуратно старалась поднять решетку на кроватке, чтобы иметь возможность отойти прилечь. И каждый раз он просыпался от этого и укачивание начиналось сначала. В конце концов я сдалась и решила пойти прилечь не поднимая решетки. Сделала я это потому, что точно знала — мой ребенок не поворачивается на бок и тем более на живот.

Как только я закрыла глаза на мою беду в палату влетела доктор-невролог, которого, как оказалось, пригласили для консультации. Не успев войти она начала на меня орать, что мой ребенок мог свалиться с кровати. Учитывая мое измученное бессонной ночью состояние, ответила я ей что-то грубое. Конечно, она была права… Но и я зная своего ребенка на все 100% была уверена, что никуда он не денется. Он еще долгое время даже не пытался поворачивать свое тело, пока от него не отсоединили все провода и жизнь не стала входить в нормальный ритм.

И если честно, я даже не поняла, зачем она приходила. Она осмотрела ребенка в течение 10 секунд и пулей вылетела из палаты. Что мог невролог увидеть за столь короткое время, я не знаю. Но она не преминула пойти к заведующей и возмутиться моим хамским поведением. Ну а я осталась укачивать растормошенного Саню, смирившись с тем, что мне сегодня поспать не удастся.

К концу недели Санька уже был почти бодр и весел, но оставить его одного по прежнему было невозможно. Кроме того, как только он видел человека в белом халате — начиналась истерика. Т.е. ко мне могла зайти другая мама и Саня вроде как нормально реагировал. Но как только появлялся врач — все, крик и слезы градом.

Еще вспомнилось, что когда надо было делать рентген ребенку, мне пришлось его нести на руках. Причем идти было довольно далеко, чуть ли не через весь корпус, но каталка в отделении была всего одна и досталась она не мне. Честно говоря, я никогда раньше так долго с ним на руках не ходила. Для меня это просто физически было невозможно — тяжело, неудобно, руки затекают моментально. Еще ничего, когда ребенок за тебя хоть как-то цепляется, но когда он как мешок… Я шла и тихонечко рыдала от своей неуклюжести, неприспособленности, беспомощности…

Короче для себя я за эту неделю уяснила, что мама из меня никудышная. Другие справлялись со своими обязанностями куда как лучше…