1 неделя (05/02/06 — 11/02/06)

Фотография опять не моя.

Но теперь я могу уже копировать записи из дневника. Пишу прямо так, как написано в тетрадке.

————

Проблемы:

1. Не приложили к груди при рождении.

2. Лежит в больнице с кучей странных диагнозов.

Молоко:

Приходится расцеживаться молокоотсосом. Каждый день прибавляем понемногу. С двух грудей максимум 40 мл. И то не каждый раз. Докармливается смесью. Сцеживаюсь в том числе и ночью.

Достижения:

1. В шесть дней первый раз поел мамину сисю.

2. Улыбки во сне.

3. Очень хорошо сосет.

Вес к концу недели 3400 гр.

————-

В дневнике написано очень мало. Наверное поэтому все воспоминания остались в голове. Попробую их записать сейчас.

На следующий день после родов было воскресенье. Ближе к обеду ко мне пришла медсестра и спросила, почему я не прихожу к ребенку. Конечно, я побежала за ней. Вот лежит сынуля в кювете, не плачет. Мне было предложено его покормить, правда очень странным способом. К груди приложить почему-то нельзя было, а нужно было сцедиться в ложечку и дать попить с ложечки.

Чего там можно было сцедить? Ну две капли молозива капнуло, этим я ребенка и покормила. Аудиенция была окончена на этом. Наверное его там поили водичкой или смесью — я не знаю, точнее — не помню. Но помню, что я все думала — ну ничего страшного. Вот завтра ребенка осмотрит педиатр и мне отдадут его. Тогда мы и познакомимся, и молоко тогда должно прийти…

Пошла и я в столовую поесть. Но то, что там давали было несъедобно ни на вид, ни на запах, хотя я, в общем, не привередливая. Пришлось довольствоваться йогуртом, который принес Коля.

День как-то прошел. Я еще пару раз ходила «кормить» сына. Коля приезжал. Родные заваливали меня СМС-ками с предложениями, как назвать сына :). Список вариантов получился внушительным.

Потом наступил понедельник. Уже утром ко мне в палату пришла незнакомая врач и каким-то деревянным голосом объявила мне, что у моего сына она услышала шумы в области сердца, поэтому его забирают и увозят в 67 больницу. А я остаюсь здесь. На этом врач не дожидаясь моих вопросов и не объясняя более ничего, развернулась и ушла.

Я была в шоке. Как забирают? Куда забирают? Почему моего согласия никто не спрашивает? Я не знаю, как передать мое состояние словами. Мне казалось, что все происходит как во сне. Было ощущение, что я тут никто, ощущение полной беспомощности. Это было ужасно…

Позвонила Коле и рыдая в трубку рассказала ему о происходящем. Он тут же позвонил врачу, который принимал роды, чтобы узнать, что собственно происходит.

Минут через 15 этот врач уже был у меня в палате (спасибо ему большое) и объяснял мне, что такое случается. Что у них есть возможность перенаправить ребенка в единственное педиатрическое отделение в Москве, которое занимается новорожденными с сердечно-сосудистыми проблемами, и я не должна отказываться от этой возможности. Что там нет места для мам, но вроде как есть возможность видеть ребенка днем. Что он не может меня прямо сейчас выписать, потому что сначала мне должны сделать УЗИ, а это будет завтра.

Потом он привел педиатра и она была уже более разговорчива. Хотя все равно делала круглые удивленные глаза — а почему я, собственно, рыдаю? Ну что тут такого — ребенка забирают в другую больницу?

Потом приехал Коля и просидел со мной до вечера. И мы вместе проводили сына до лифта…

На завтра я едва дождалась УЗИ. И после осмотра меня таки выписали. Коля приехал вместе со своим папой меня забирать. Но он видимо так быстро собирался и так волновался, что привез мне целый ворох одежды. Мне было из чего выбирать — пара свитеров, пара джинс, еще что-то. НО! В сумке не оказалось ни одной пары обуви :). Так и пришлось выходить в тапочках на 20-ти градусный мороз :).

Все выходили с детьми. Фотографировались на память. Я стояла и смотрела на них, пока Коля бегал «отблагодарить» врача. Тот отказался взять деньги за послеродовое отделение, сказав, что мы там почти и не лежали (хотя я там в одноместной палате три дня провела). Так что платили мы только за роды.

За утро Коля успел позвонить в институт им. Бакулева и разузнать, что мы можем приехать с ребенком на прием к ним в поликлинику в любой момент. Поэтому из роддома мы выехали сразу в 67 больницу с твердым намерением забрать сына от туда. Ну вот только за ботинками пришлось домой заехать :).

Приехали в больницу, нашли педиатрическое отделение. Оно оказалось в каком-то небольшом старинном здании, типа гостевого дома в барской усадьбе. Внутри был маленький зальчик, в котором толпился народ. Пока Коля разбирался, чего нам делать дальше, я рассматривала объявления на стенах. Помню, меня ужаснуло одно из них о том, что каждая мама обязана принести грудное молоко к таким-то часам. Что это значит? Что мамы детей вообще не видят?

В конце концов нам удалось выяснить телефон заведующей того отделения, где лежал наш сын и даже дозвониться ей. Через какое-то время она спустилась к нам поговорить. Я уже совершенно не помню как зовут эту замечательную женщину. Она рассказала нам, что они уже успели провести ряд обследований и что состояние ребенка удовлетворительное.

Когда я спросила, можем ли мы его забрать прямо сейчас и заведующая ответила мне отказом, сославшись на то, что ребенку требуется серьезная поддержка медикаментами, что его нужно сначала выходить. И тут со мной случилась истерика. Я стала чуть ли не кричать и требовать, чтобы мне сейчас же принесли ребенка. Разумеется, в таком стиле она разговаривать не хотела и ушла, сказав, что продолжит разговор, когда я смогу говорить спокойно.

Коля выпроводил меня на улицу и я стала ходить кругами около здания, рыдая в голос. Все утро я держалась спокойно, улыбалась, я очень надеялась, что сегодня заберу ребенка домой. И вот опять, чувствуя собственное бессилие и бесправие, я начала биться в истерике, как накануне. Ну как, как? Почему? За что?!! Почему никто не интересуется моим мнением? Не спрашивает моего согласия? Так я мама или нет?! Почему они имеют право разлучать меня с ребенком?

Коля сумел уговорить заведующую спуститься еще раз и поговорить только с ним. В результате разговора она сказала приходить маме (то есть мне) завтра, чтобы находиться в дневном стационаре. Что это такое, мы толком не поняли.

Приехав домой и немного успокоившись, я вспомнила, что надо что-то делать с молоком, которого нет. Позвонила консультанту по ГВ и получила рекомендацию срочно купить молокоотсос и сцеживаться каждые час-два. Вот ведь не собиралась я покупать все эти принадлежности, а пришлось купить и молокоотсос, и бутылочки, и стерилизатор. Где-то в ночи Коля с папой это все раздобыли.

Пока они ездили, я пыталась ну хоть какую-нибудь информацию выудить из интернета. Увы, безрезультатно. Никаких сайтов или форумов, где общаются родители детишек с сердечными проблемами, я не нашла. Вот сейчас, перед написанием поста, я практически сразу обнаружила десяток подобных форумов. А тогда, увы, не было ни одного.

На следующий день надо было с утра быть в больнице, а на общественном транспорте от нас добираться нужно было бы бесконечно долго. И еще этот мороз… На наше счастье, мы жили рядом с Колиными родителями и его папа вызвался меня возить туда и обратно на машине, за что я ему очень благодарна.

Приехав в больницу, я прошла какое-то формальное обследование и вместе с еще одной мамочкой была отправлена в палату. В ней стояло 8 кроватей и все, кроме двух были заняты. В палате стояла какая-то гробовая тишина. Никто не разговаривал, все молча лежали на своих кроватях и даже не повернулись, когда мы вошли и поздоровались.

Мы переоделись в халаты и ночнушки и тоже легли. Вскоре надо было идти к детям. Собственно задача находившихся здесь мам состояла в том, чтобы три раза за день прийти к своему ребенку и накормить его своим молоком. Кормить можно было грудью, но тогда надо было взвешивать ребенка на весах, чтобы убедиться, что он съел достаточно. О, эти больничные правила! Из-за морозов в палатах очень сильно топили и там было под тридцать градусов, как мне кажется. Поэтому я даже в одной ночнушке моментально покрывалась потом. Как там лежали дети полностью запеленутые, я не знаю. И долго держать на руках ребенка тоже было невыносимо жарко. Поэтому намного проще многим было сцедить молоко и дать ребенку уже из бутылочки.

Когда я первый раз попала в детское отделение, я поняла, что мне сказочно повезло. Потому что там лежало не менее 30 новорожденных детей. А кроватей в палате для мам было только 8. Понимаете? Это просто чудо, что освободилась кровать как раз к моему приходу и что заведующая, не смотря на мою истерику, отдала мне эту кровать. Остальные 22 мамы ни коим образом не могли видеть своих детей. И это не вина врачей отделения, это их беда, что они поставлены в такие условия. Вот есть одна палата на 8 человек и больше свободных помещений в больнице нет. Это ужасно…

Так пошли эти странные больничные будни.

Утром меня на машине привозил свекр. Я приходила, переодевалась и мы все шли на первое кормление. Потом нас кормили бесплатно больничной едой и кормили действительно вкусно, как ни странно. Потом после отдыха мы снова шли к детям. Опять ели и отдыхали. И снова к детям. А потом уходили домой. Меня забирал Коля и его папа и мы ехали домой к Колиным родителям. А там нас кормила ужином Колина мама, избавляя нас от необходимости что-либо покупать и готовить, и я ей очень признательна за это. Дома я немного успевала посидеть в интернете, но основное время проводила за сцеживанием. Даже ночью я вставала пару раз для этого. И утром опять ехала в больницу.

Все мысли были в основном настроены на добывание молока. И не только у меня, но и у большинства мамочек в палате. Все с гордостью рассказывали сколько им удалось за вчерашний вечер сцедить. Только мне хвастаться было особо нечем. Мне едва удавалось за весь вечер и ночь нацедить бутылочку, чтобы принести ее утром и оставить для ночного кормления. Правда все принесенное молоко нещадно кипятилось персоналом. Какая польза от кипяченого молока? А днем я вообще почти ничего не могла из себя выдавить. Так и приходилось докармливать ребенка смесью.

Спать, есть, сцеживаться — это все, что я делала на этой безумно длинной неделе.